ЗАСУХА В РАЮ
От пальм увядших слабы тени.
Ища воды, кричат в тоске
Среброголосые олени
И пожирают змей в песке.
В сухом лазоревом тумане
Очерчен солнца алый круг,
И сам творец сжимает длани,
Таит тревогу и испуг.
12.IX.15
ЗАСУХА В РАЮ
От пальм увядших слабы тени.
Ища воды, кричат в тоске
Среброголосые олени
И пожирают змей в песке.
В сухом лазоревом тумане
Очерчен солнца алый круг,
И сам творец сжимает длани,
Таит тревогу и испуг.
12.IX.15
ЗАКЛИНАНИЕ
Из тонкогорлого фиала
Я золотое масло лью
На аравийскую жаровню,
На жертву тайную мою:
«Приди ко мне, завороженной!
Приди к невенчанной жене,
Супруг невенчанный, сраженный
Стрелой в неведомой стране!»
И угли вспыхивают длинным
Зеленым пламенем — и дым,
Лазурный, теплый и угарный,
По бедрам стелется нагим.
И лоб мой стынет, каменеет,
Глаза мутятся, сердце ввысь
Томительная сила тянет,
И груди остро поднялись:
Я предаюсь Тебе, я чую
Твой аромат и наготу
И на предплечьях золотые
Браслеты в ледяном поту!
26.I.16
ЗАЗИМОК
Сивером на холоде
Обжигает желуди,
Листья и кору.
Свищет роща ржавая,
Жесткая, корявая,
В поле на юру.
Ходят тучи с ношею,
Мерзлою порошею
Стало чаще дуть,
Серебрятся озими —
Скоро под полозьями
Задымится путь,
Заиграет вьюгою,
И листву муругую
Понесет смелей
По простору вольному,
Гулу колокольному
Стонущих полей!
ЗАВЕТ СААДИ
Будь щедрым, как пальма. А если не можешь, то будь
Стволом кипариса, прямым и простым — благородным.
Трапезонд, VI.13
ЗАВЕСА
Так говорит господь: «Когда, мой раб любимый,
Читаешь ты Коран среди врагов моих,
Я разделяю вас завесою незримой.
Зане смешон врагам мой сладкозвучный стих».
И сокровенных чувств, и тайных мыслей много
От вас я утаил. Никто моих путей,
Никто моей души не знает, кроме бога:
Он сам нас разделил завесою своей.
8.VIII.12
Едем бором, черными лесами.
Вот гора, песчаный спуск в долину.
Вечереет. На горе пред нами
Лес щетинит новую вершину.
И темным-темно в той новой чаще,
Где опять скрывается дорога,
И враждебен мой ямщик молчащий,
И надежда в сердце лишь на бога,
Да на бег коней нетерпеливый,
Да на этот нежный и певучий
Колокольчик, плачущий счастливо,
Что на свете все авось да случай.
9.IX.16
ДУРМАН
Дурману девочка наелась,
Тошнит, головка разболелась,
Пылают щечки, клонит в сон.
Но сердцу сладко, сладко, сладко:
Все непонятно, все загадка,
Какой-то звон со всех сторон:
Не видя, видит взор иное,
Чудесное и неземное,
Не слыша, ясно ловит слух
Восторг гармонии небесной —
И невесомой, бестелесной
Ее довел домой пастух.
Наутро гробик сколотили.
Над ним попели, покадили,
Мать порыдала… И отец
Прикрыл его тесовой крышкой
И на погост отнес под мышкой…
Ужели сказочке конец?
30.I.16
ДЕДУШКА В МОЛОДОСТИ
Вот этот дом, сто лет тому назад,
Был полон предками моими,
И было утро, солнце, зелень, сад,
Роса, цветы, а он глядел живыми
Сплошь томными глазами в зеркала
Богатой спальни деревенской
На свой камзол, на красоту чела,
Изысканно, с заботливостью женской
Напудрен рисом, надушен,
Меж тем как пахло жаркою крапивой
Из-под окна открытого, и звон,
Торжественный и празднично-счастливый,
Напоминал, что в должный срок
Пойдет он по аллеям, где струится
С полей нагретый солнцем ветерок
И золотистый свет дробится
В тени раскидистых берез.
Где на куртинах диких роз,
В блаженстве ослепительного блеска,
Впивают пчелы теплый мед,
Где иволга то вскрикивает резко,
То окариною поет,
А вдалеке, за валом сада.
Спешит народ, и краше всех — она.
Стройна, нарядна и скромна.
С огнем потупленного взгляда
22.VII.16
ДЕДУШКА
Дедушка ест грушу на лежанке,
Деснами кусает спелый плод.
Поднял плеч костлявые останки
И втянул в них череп, как урод.
Глазки — что коринки, со звериной
Пустотой и грустью. Все забыл.
Уж запасся гробовой холстиной,
Но к еде — какой-то лютый пыл.
Чует: отовсюду обступила,
Смотрит на лежанку, на кровать
Ждущая, томительная Сила…
И спешит, спешит он — дожевать.
19.VIII.13
ДВА ГОЛОСА
— Ночь, сынок, непроглядная,
А дорога глуха…
— Троеперого знахарю
Я отнес петуха.
— Лес, дремучий, разбойничий,
Темен с давних времен…
— Нож булатный за пазухой
Горячо наточен!
— Реки быстры и холодны,
Перевозчики спят…
— За рекой ветер высушит
Мой нехитрый наряд!
— А когда же мне, дитятко,
Ко двору тебя ждать?
— Уж давай мы как следует
Попрощаемся, мать!
23.VII.12