Большинство читателей знают И.А.Бунина как прекрасного поэта и писателя, но, тем не менее, его с полным правом можно назвать и литературоведом. Будучи молодым журналистом, сотрудником газеты «Орловский вестник», он написал много историко-литературных обзоров, связанных с Елецким краем. Первая его критическая статья «Поэт-самоучка» была напечатана в журнале «Родина» за 1888 год, № 24. Написана она была о Егоре Ивановиче Назарове – елецком мещанине, участнике суриковского кружка поэтов – самоучек, авторе двух стихотворных сборников, вышедших под одинаковым названием – «Собрание стихотворений Е.И.Назарова» в 1888 году в Москве, а спустя год – в Ельце . Эта статья появилась под непосредственным впечатлением знакомства Бунина с Назаровым. Впоследствии, вспоминая о том «страстном интересе вообще к писателям», который владел им в ранней юности, Иван Алексеевич добавлял: «даже к таким, каким был некто Назаров», и далее рассказывал о своей встрече с ним: «Озёрский кабатчик как-то сказал мне, что в Ельце появился «автор». И я тотчас поехал в Елец и с восторгом познакомился в базарном трактире с этим Назаровым…»
В посвященной ему статье Бунин в первую очередь высказывает мысль о необходимости всемерной поддержки молодых, начинающих писателей, которые по своему происхождению и материальному достатку не принадлежат к интеллигентному и привилегированному классу, вследствие чего даже обладая «задатками таланта и глубиною чувств», остаются совершенно неизвестными.
Рассказывая о безрадостном детстве Егора Ивановича, тяжелой жизни, наполненной нуждой и лишениями, непосильным физическим трудом, Бунин отмечает сохраненное им нравственное достоинство и стремление к истине, любовь к родному городу, реке Сосне.
Безотрадная жизнь, отсутствие помощи и сочувствия окружающих привели, по мнению Ивана Алексеевича, к тому, что стихотворения Назарова «носят крайне грустный отпечаток: он с горечью оплакивает свои юношеские мечты, разочарованно смотрит на людей и видит всюду лишь темные стороны жизни. /…/ Нет для него впереди счастья, и безысходной скорбью звучит его песня».
Из всех стихотворений Бунину больше всего понравились «Памяти Надсона», «Встреча Нового года» и «Море житейское», причем текст последнего он счел нужным привести полностью:
«Море житейское, море глубокое,
Волны свирепые, бури жестокие
Вечно тревожат бездонное море,
Тонут бесследно в нем радость и горе.
Вечно волнуется племя людское,
Войны, пожары, голод, разбои,
Клятвы, обеты в любви неизменной,
Ненависть, злоба, недуг прокаженный,
Стоны и вопли застигнутых роком —
Все заливается общим потоком,
Все поглощает бурливое море:
Счастье, надежды, радость и горе».
В заключительной части статьи Иван Алексеевич еще раз повторяет, что сложись иначе обстоятельства, из Назарова вышел бы хороший поэт.
Память о Назарове Бунин сохранил надолго – впоследствии он признавался, что этот поэт-самоучка в какой-то степени послужил ему прототипом Кузьмы Красова в повести «Деревня» и Ивана Андреевича Балавина в романе «Жизнь Арсеньева». Внешне, судя по бунинскому описанию в романе, Назаров в пору их знакомства выглядел так:
«человек неопределенных лет, одетый по европейски, с очень чистым и как бы прозрачным желтоватым лицом, с белесыми волосами, аккуратно причесанными на прямой ряд, с желтыми тонкими усами и быстрым взглядом светло-зеленых глаз». Во время еще одной случайной встречи на Тихвинской ярмарке бросилось в глаза, что был он « чист и наряден – во всем с иголочки, в новой соломенной шляпе и с блестящей тросточкой». Ещё Бунин отметил, что говорил он сухо и быстро, временами насмешливо, но, тем не менее, внимательно относился к собеседнику. 16-летнему Ивану он дал такой совет «…вам очень крепко надо подумать о своем будущем. Вы меня простите, для занятий литературой нужны и средства к жизни и большое образование /…/ Вот вспоминаю себя. Без ложной скромности скажу, малый я был не глупый, еще мальчишкой видел столько, сколько дай Бог любому туристу, а что я писал? Вспоминать стыдно! /…/
Пусть я послужу вам поводом для серьезных размышлений о себе. Сидеть сиднем в деревне, не видать жизни, пописывать и почитывать спустя рукава – карьера не блестящая. А у вас заметен хороший талант и впечатление вы производите, простите за откровенность, очень приятное…»
(И.А. Бунин «Жизнь Арсеньева»)
Говорил так Назаров, исходя из опыта прожитых лет. Сын обедневшего купца, самостоятельно овладевший грамотой в восемь лет, он ещё в детстве был отдан в услужение в мучную лавку. Юношей был подносчиком в кабаке, затем работал на табачной фабрике, приказчиком, служил в земстве и на бирже. В поисках заработка поездил по стране. Жил в Рязани, Москве, Воронеже, Липецке. Вернувшись в родной Елец, попытал счастья в торговле, завел крупное хлебное дело, но вскоре разорился. В поэтическом сборнике «И. З. Суриков и поэты-суриковцы», помимо поэзии, упоминается ещё одно его увлечение: «Много сил Е. Назаров отдал краеведению, работая для Орловской ученой архивной комиссии, публиковал труды по истории Орловщины, в частности Ельца».
Последние годы, больной и одинокий, жил на скудное жалование писаря Елецкой городской мещанской управы.
Вот таким был елецкий поэт, чьё имя от забвения было спасено Буниным критическим разбором его стихотворного сборника.
