Выпуск 5.
Неподалеку от Денисовки было имение двоюродного брата Анны Петровны – Николая Анатольевича Бунина, который слыл не только в Усманском уезде, но и в Тамбовской губернии и России «образцовым помещиком и хозяином».
В молодости Николай Анатольевич служил на флоте. В 1796 году четырнадцати лет он поступил в Морской кадетский корпус, в 1798 году стал гардемарином. В Балтийском море плавал на кораблях «Глеб» и «Николай». В 1801 году Бунина произвели в мичманы, и он находился в столице при новостроящемся корабле «Скорый». В 1802-1805 годах продолжил службу на кораблях «Святой Петр» и «Эмгейтен». По аттестации 1805 года был он «поведения благородного, в должности знающий и к оной усерден, но по слабому здоровью на море службы продолжать не может». В январе 1806 года Николай Анатольевич вернулся в родовое имение Марфино, где, по воспоминаниям П.П. Семёнова-Тян-Шанского,
«степная местность была далеко не красивая. Сады, разведенные вокруг близких одна от другой и родственных нам усадеб, были невелики и очень непривлекательны, реки не было, но пруды были довольно обширны. Дома одноэтажные, невысокие, не имели ни малейшего притязания на красоту…» Здесь отставной моряк занялся хозяйством, причем настолько успешно, что удивил и поразил даже немецкого экономиста, барона А. Гакстгаузена, путешествовавшего по России в сороковых годах ХIХ века с целью изучения русской общины.
Первым, на что обратил внимание немецкий гость, было то, что «большинство полей в Марфино огорожено живой изгородью на валу, остальные «обведены загородкою от потрав скотом». Второе — многопольный севооборот.
«В первый год земля засевалась озимой пшеницей, во второй — просом и ячменем, затем чистый пар, на четвертый год — рожь, на пятый — гречиха, и земля вновь паровала. Весной вносились удобрения, и сажали картофель, который большинство местных помещиков не признавало.
На седьмой год сеяли яровую пшеницу, на восьмой — овес, на девятый — вносились удобрения, и земля отдыхала. И этот цикл регулярно повторялся». Почва обновлялась и улучшалась и за счет ежегодного внесения навоза, к чему ранее не прибегали не только в уезде, но и в губернии. К тому же, при обработке земли использовались новейшие сельскохозяйственные орудия, которые Николай Анатольевич приобретал либо в России, либо выписывал из-за границы. Поразили и отношения между помещиком и крепостными, которые были деловыми. По словам Гакстгаузена, «крестьяне г. Бунина зажиточны».
«Они на барщине, но господин Бунин самым точным образом определил и обязательную работу. Крестьяне обязаны работать три дня в неделю, однако каждому рабочему точно определяется и предписывается, что он должен сделать. /…/ Крестьяне прилежны, работают скоро. Владелец и крестьяне в хороших отношениях друг к другу». Все увиденное позволило сделать немецкому чиновнику следующий вывод: Бунин «ведёт сельское хозяйство на основании рациональных начал большой практической опытности».
В 1819-1828 годах Николая Анатольевича избрали предводителем Усманского уездного дворянства. На этом поприще он стал инициатором открытия 19 мая 1821 года уездного училища, обучение в котором, по его настоянию, было бесплатным. К тому же, он оказывал ему хорошую материальную поддержку. Его хорошо знали и в придворных, государственных кругах. К его мнению прислушивались в столице. Так, в начале 40-х годов граф Киселев — министр государственных имуществ, довольно долго состоял в переписке с Н.А. Буниным по поводу освобождения крестьян от крепостного права.
Вполне возможно, Николай Анатольевич состоял в дальнем родстве с прадедом нобелевского лауреата. В. Н. Муромцева-Бунина вспоминала, что Иван Алексеевич, говоря о семейных преданиях отмечал: «Отец любил повествовать и о более близких предках, о своем деде, который был человек богатый, имел поместья в Воронежской и Тамбовской губерниях и только под старость поселился в своей родовой вотчине Орловской губ., Елецкого уезда, в Каменке…»