К 150-летию со дня рождения И.А. Бунина.

Страницы жизни великого русского писателя.

Выпуск 14

В 40-летнем возрасте Бунин был в расцвете своего дара. Его выбирают Почетным академиком Российской изящной словесности, он выпускает собрание сочинений.

Вера Николаевна Муромцева

Входит в покойные, надежные берега и его семейная жизнь. В 1907 году он соединяет свою судьбу с Верой Николаевной Муромцевой, ставшей его супругой, надежным другом и помощником до  последнего часа.

И. Бунин и В. Н. Муромцева-Бунина

В первые годы совместной жизни Бунины много путешествуют: Индия, Цейлон, Египет, Палестина … Писателя влекут древнейшие земли человечества, угасшие цивилизации – он хочет разгадать загадку времени, много думает о прошлом некогда великих народов.  Впоследствии впечатления от увиденного лягут в основу цикла рассказов «Тень птицы», своеобразных по жанру, сочетающих в себе дневниковые записи – описания городов, древних развалин, памятников искусства, пирамид, гробниц – и легенды древних народов, экскурсы в историю их культуры, в историю расцвета и гибели царств.

Интересны воспоминания супругов о пребывании в Каире.

Вот что пишет Вера Николаевна: «Едем по прекрасной аллее, прямой и обсаженной высокими деревьями… Уже в конце аллеи различаем пирамиды. Ян сравнивает их с деревенскими ригами. Издали они не кажутся грандиозными…

   И вот мы одни у подножья Хеопса, и только тут, подойдя вплотную к пирамиде, я ощущаю её величину. Но ни взбираться на неё, ни осматривать внутри мы не решаемся – слишком жарко! Мы обходим вокруг все пирамиды, удивляемся высоте каждого уступа и всем существом понимаем, что значит «египетская» работа… Затем долго стоим перед Сфинксом, очень засыпанным песками… Потом идем дальше по пустыне, по слоистым пескам».

А это уже запись Ивана Алексеевича:

Пирамида 19 век

«Я обошел Великую пирамиду и с запада. Я прошел между Хуфу и Хафри по широкой волнистой долине. Хафри был близко – близко…Но показалась вдали кучка людей: три бедуина, два европейца в кремовой фланели и розовое платье под белым зонтиком, блестевшим на солнце. И по тому, как четки, но малы были их фигурки среди песчаных бугров, сразу стало видно, как обманчиво, как громадно пространство между мной и пирамидой, между небом и песками. И долго, долго шел я, спотыкаясь на блестящие черные камни, увязая в шелковистых рассыпчатых наносах.

В глубине долины Хафри скрылся. Стало почти страшно – так светло, так жарко было в ней. Впереди тянулась гряда скал, заметенная сверху серым золотом, с пробитыми в ней входами в могильники».

Роза Иерихона

Символом живой памяти после путешествий станет для писателя Роза Иерихона – дикий волчец, колючка палестинских пустынь, волшебно расцветающая, едва её опустить в воду.

(текст рассказа «Роза Иерихона»)

Но боли и муки современности тоже не были чужды Бунину. Однажды, путешествуя по Средиземному морю на огромном комфортабельном пароходе с праздной, богатой публикой на верхних палубах, Бунин спустился в машинное отделение и был поражен зрелищем пароходного чрева, где у дымных топок носились кочегары и матросы.

      « Если разрезать пароход вертикально, то увидим: мы сидим, пьем вино, беседуем на разные темы, а машинисты в пекле, черные от угля, работают. Справедливо ли это?»

Разрез парохода, эта социальная вертикаль подсказала Бунину сюжет и тон рассказа «Господин из Сан-Франциско».

Решивший с опозданием насладиться жизнью богатый американец умирает в роскошном средиземноморском отеле, и вдруг выясняется вся прозрачность власти, даруемой богатством.

#сидимдома, Страницы жизни великого русского писателя.Permalink

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *