Выпуск 6.

Конец XIX — начало ХХ были временем расцвета и известности Знаменского монастыря. В его собственности находилось 3 десятины 1810 саженей земли, а сам он представлял собой большой благоустроенный жилой поселок с двумястами деревянными домами. В его стенах искали спасения 310 насельниц: 254 послушницы и 54 монахини, руководимые настоятельницей в сане игумении.

Со стороны города обитель была похожа на кремль или какой-то средневековый замок.

Все здания внутри содержались в образцовом порядке. Как отмечал В.И. Немирович – Данченко, «каждый дом строили не по общему плану, не на один раз для всех  утверждённому рисунку, а как  хотелось его хозяйке.

То узенький, в два этажа, по два, по три окна в каждом, то низенький и длинный, то с высокими, острыми, то пологими крышами. И всякая клетушка чувствует свою соседку локтем. Постаревшие – осесть, покривиться не могут – рядом стоящие крепко держит их под руки. Каждый домик в свою краску расписан: голубые, зелёные, красные, серые, бревенчатые, тесом обшитые – но все с крылечками в наружу, то под пестрым навесом, то совсем простенький.  /…/Перед некоторыми – палисадники».  В палисадниках росли самые красивые в городе цветы и стройные деревья, что придавало необычную живописность каменистой  местности… 

Кругом была удивительная чистота. Двор вокруг храма, дорожки к кельям были выложены большими тесаными белыми плитами. Каждую субботу, а также перед праздниками матушки тщательно их промывали, а в будничные дни ограничивались  подметанием. Тишина, покой, благоухающий ароматами цветов воздух, сочная зелень травы и листвы иноческого городка производили неизгладимое впечатление на всех, кому посчастливилось там побывать.

    Ельчанка  Нина Тихоновна Дементьева  рассказывала: «Вспоминая своё детство, я всегда вспоминаю наши приходы в монастырь. Мне всё там нравилось. Необыкновенная чистота и красота. Казалось, там даже воздух был не такой, как в городе.

    Знаменский монастырь был не общежительный. Каждой монахине давали послушание, но жить она должна была на свои средства. В монастыре было много келий. Келья представляла собой небольшой деревянный домик с несколькими комнатами. В одной келье матушки и послушницы жили по 3 – 5 – 6 человек. Жили они по-разному, и, как правило, на содержании у купцов. Одни были  побогаче, другие победнее, в зависимости от состояния и щедрости своих благодетелей. Елецкие купцы занимались благотворительностью, не забывали монастырь. Матушки жили на их подаяние, и день и ночь молились за них.

   Питались они, в основном, овощами. Молоко и рыба – в праздники и разрешенные дни. Готовили уху, заливное из рыбы.

   В кельях обстановка была очень скромной. Железная кровать, покрытая простым одеялом, шкаф с книгами, нехитрая утварь и очень много икон. Зато все было вычищено, выскоблено, постилочки чистые, все ухожено. В святом углу – треугольный столик, на котором лежали Евангелие и другие церковные книги. Кельи преображались на Пасху и Рождество. Кровати застилались белыми покрывалами, а на черные металлические спинки надевались белые накрахмаленные чехольчики. Комнаты становились ослепительно чистыми и нарядными. Везде горели лампады. Матушки очень любили кошек.  В каждой келье жили кошки, которые спасали их от мышей.

Вся жизнь насельниц монастыря заключалась в молитве. Далеко за полночь в кельях был виден свет горящих лампад и силуэты матушек, молящихся на коленях. В свободное от молитвы время матушки занимались рукоделием.

   Одевались они очень скромно. Длинная рубаха, сверху – платье прямого покроя с длинными рукавами. Надевалось оно через голову и подвязывалось пояском. Все шилось из простой ткани – ситец, бязь. В этой одежде они ходили дома, в церковь надевали черную мантию и клобук. Церковь посещали рано утром и вечером, днем молились дома. Монастырь жил тихой размеренной жизнью».